«Несмотря на такую, совсем русскую, ямщицкую фамилию, у Дугина тело татарского мурзы. Полный, щекастый, животастый, бородатый молодой человек с обильными ляжками. Полный преувеличенных эмоций...». (Лимонов)
На ум приходит инфантильный Мардан из фильма «Не бойся я с тобой». Действительно, Дугин – мажорчик с купленным дипломом заочника Новочеркасского инженерно-мелиоративного института, избалованное дитятя папы-генерала ГРУшника.
Благодаря отцу, он попал в МАИ, откуда был изгнан за неуспеваемость. Но в 2000 году Дугин предъявляет диплом об окончании заочного отделения Новочеркасского инженерно-мелиоративного института и диссертацию, защищенную в Ростовском государственном университете. Это подтверждает еще один бывший соратник Дугина Аркадий Малер. Впрочем, эти детали не умаляют дугинских талантов.
Заочников обычно забирали в армию, в Совке с этим было строго, но Дугин оказался не годен по «психической статье». К слову, эта справка потом спасла его от тюрьмы, когда он ради острых ощущений выставлял дачи в Подмосковье. Подельники сели, а Дугин – нет. Но те, кто вдруг сомневается в квалификации Дугина или в его добром имени, вдруг неожиданно встречаются с крепкими ребятами из евразийского движения. Там это называется «откатехонить супостата».
Несмотря на то, что Дугин – наш заклятый идеологический враг, следует признать, что более вдохновенного поклонника досократиков, специалиста по постмодерну и толкователя словесных зигзагов Хайдеггера на постсоветском пространстве найти сложно. Он весьма ловко выхватывает из глобального инфопространства трендовые идеи, упаковывает их в паттерны, а потом талантливо вещает перед «баранами», имея ввиду тех, кто не посвящен в таинства мистерий.
Лимонов в своих тюремных текстах о Дугине: «Можно было бы с полным основанием назвать Дугина „Кириллом и Мефодием фашизма“ — ибо он принес с Запада новую для нашей земли Веру и знания о ней... Дугин принес правые импульсы, правые сказки, мифы и легенды. Правую энергию. Правый неотразимый романтизм, которому невозможно было противостоять».
Дугин – весьма плодовитый автор. Некоторые в научной среде даже сомневаются, что «человек с обильными ляжками», трудится в одиночку.
Роберт Сапольски, американский нейроэндокринолог, профессор биологии, неврологии и нейрохирургии в Стэнфордском университете в своем курсе «Биология поведения человека» непреодолимое желание писать называет гиперграфией. Это свойственно людям с височной эпилепсией. А еще им свойственно залипать на мистике, конспирологии и религии (не будучи при этом верующим), грезить наяву, как при наркотических приходах.
Как правило, это талантливые и одаренные люди. К счастью для них, болезнь может протекать в легкой форме, без тяжелых эпилептических припадков, если за таковые не считать кратковременные зависания, которые сопровождаются гоном и откровениями, схожими на наркотический бред или пророческим вещанием шамана.
Товарищ Дугина Егор Летов в своих воспоминаниях так описывает дугинское гониво:
Жили мы как-то у Курехина – Дугин, я и Нюрыч (Анна Волкова, подруга Летова). Просыпаемся, я открываю форточку, Дугин задумчиво лежит на кровати, спрашивает: «А вот где у нас Омск находится?» Я говорю: «Ну, где: на югах Сибири. Рядом с Казахстаном». – «Казахстан рядом у вас? А что если казахи ветер отравили? Они же могут ветер отравить! Ну-ка, срочно форточку закрой: ветер отравленный!» Причем, на полном серьезе: испугался страшно, начал по комнате ходить. «Казахи, блин, ветер отравили – как же я пойду? Так оно и есть, точно. Я знаю, у них есть камышовые люди. У них есть озеро Балхаш, и там в больших количествах растет тростник, камыш. И там живут тростниковые, камышовые люди, которые никогда не высовываются, только через трубочку дышат». Потом еще подумал, подумал и говорит: «А посередине Балхаша есть огромный остров, где живет гигантский, исполинский кот, которому все они поклоняются. Блин, камышовые люди кругом, что же делать? Они же нашествие могут устроить! Это ведь все – нам тогда конец! Если камышовые люди вылезут – и на нас полезут со своим котом! А кот огромный, три метра ростом!
Ну вот куда такого в армию? Человек с височной эпилепсией может стать и гениальными преступником, и неуловимым маньяком, и пророком, и знахарем. „Не бывает плохих генов, бывает плохое сочетание генов и среды. – говорит Сапольски“. Поэтому если встретите такого, не отвергайте – накормите, напоите и спать уложите. Иначе обидится и станет поклоняться сатане.
Прежде чем стать персонажем, Дугина покидало. Избежав тюрьмы за кражи, он вляпался в „Черный орден SS“ Евгения Головина, известного по кличкам Рейхсфюрер и Ганс Зиверс, – лидера „московского мистического подполья“ 1960-1980-х годов.
Головин – еще тот диссидент. Днем чувак был писателем, поэтом, переводчиком и литературоведом. А в неурочный час – оккультистом, эзотериком, мистиком и знатоком алхимии. В советское время философствующим неформалам, бунтарям-нигилистам-анархистам и прочим эстетствующим многостаночникам было трудно найти себя. Это сейчас можно взять и устроиться на работу в Офис Президента) Или кнопать в блоге на site.ua. А тогда особо выбирать не приходилось: все что угодно, лишь бы против советской власти.
В „Черном ордене SS“ юный Дугин познакомился с рядом одиозных и талантливых персонажей, осколками „Южинского кружка“ типа Джемаля, от которых получал „откровения из первых рук; сакральные знания из невидимого мира – от близлежащего астрала до вершин световой иерархии“. Перед ним открылся совершенно фантастический мир, который не имел ничего общего с окружающей советской действительностью.
Высказывание одного из „южинцев“ Игоря Дудницкого:
Бред ценился, если он становился частью священного безумия, с помощью которого реально достичь сверхчеловеческого состояния. Мы исходили из того, что разум – орудие Творца, с помощью которого он управляет людьми, лишая их воли, инициативы, которые всегда заканчиваются богоборчеством. Тем самым создается иллюзия вселенской гармонии. Поэтому, чтобы достичь свободы и погрузиться в реальный хаос, нужно преодолеть цензуру разума. И бред – как раз и есть один из путей, ведущих к познанию абсурда, который лежит в основе мироздания. То есть бред есть свобода. Разумеется, если бред несет в себе метафизическое, а не материальное начало. Когда на человека сходит Святой Дух, он первым делом начинает бредить. Первые слова апостолов, которые заговорили на иных языках, воспринимались посторонними как бред.
Там же Дугин проникся правыми идеями, которые совершенно чудесным образом переплелись с религиями и сатанинскими культами. „С подачи Мамлеева, Головин, Джемаль и Дугин создали именно такую универсальную метафизику конца света“. Одним словом, Дугин стал не просто хулиганом-антисоветчиком, а идейным антисоветчиком. А в день развала СССР в один миг изменил ориентиры и стал горячим приверженцем Совка.
Ничего странного – Дугину важнее находиться на противоположном фланге; важнее эпатировать и возмущать „баранов“ и не ходить строем. Например, по словам Лимонова, Дугин любил юношей-нацболов, когда это еще не было мейнстримом. Даже женился на ЛГБТ-активистке. Однако скоро стал крайним традиционалистом, когда ЛГБТ-тема вышла из андеграунда и перестала быть модной среди продвинутой публики. Ничего странного для юного интеллектуала-максималиста. Если бы не Новодворская, Дугин мог бы стать на ее место. К слову, матери Новодворской и Дугина были подругами.
Однако у Новодворской был правильный ценностный стержень. У баловня Дугина такого еще не было. Им двигало тщеславие. Чтобы понимать, что из себя представлял Дугин в те дни, интересно еще одно воспоминание Лимонова:
Знакомство (С Дугиным) произошло поздней осенью 1992 года или даже в начале зимы 93-го, в сократическом контексте коллективной вакханалии оппозиции. После супероппозиционной тусовки для генералов оппозиции состоялся ``пир»". Был накрыт стол в закрытом зале Центрального Дома Литераторов. За Т-образным столом оказались такие зубры, как академик Шафаревич, генерал Титов, Проханов, Зюганов, Бабурин, Куняев, Макаиюв, и еще множество лидеров, среди прочих -- я.
Помню, что слева от меня сидел Зюганов, аккуратно чокавшийся со мной и выпивавший каждый раз по полрюмки, наискосок сидел хмурый Шафаревич. Через час генералы охмелели, тосты стали не столь обязательны, генералы ходили по залу, пересаживались. Зюганов, повернув свой стул ко мне, о чем-то меня расспрашивал, кажется, о Западе, когда появился полный молодой человек с волосами, обрубленными в скобку а ля молодой Алексей Толстой.
Молодой человек остановился за спиной Зюганова, недобро улыбнулся и сказал саркастически: ``Э-эх, Лимонов, и Вы, и Вы с этим говном. И Вы? Зачем? Зачем?"" -- простонал молодой человек. ``Они все говно бесталанное, говно""
``Это наш Саша Дугин, очень талантливый философ"", — объяснил Зюганов, по-отечески поглядывая на юношу. ``И Вы говно, Геннадий Андреевич, что Вы думаете"". — невозмутимо сказал названный Дугиным. ``Эх, Лимонов, я-то Вам верил... — продолжи он. — Зачем Вы с ними..."" -- ``А Вы зачем?"" -- спросил я. Тут подошел Проханов и на время отвлек Дугина от назревавшего скандала.
Вечер закончился тем, что я увязался за Прохановым, дабы он вывел меня к метро. За нами же увязался Дугин в расстегнутом пальто, с длинным шарфом и в мохнатой шапке, съехавшей па затылок. Дугин продолжал недоумевать по поводу того, как ``такой человек"", т. е. я, оказался среди такого говна, т. е. среди патриотов. Сегодня я понимаю, что он был в своем тогдашнем вакхическом прозрении прав. Во всяком случае, в отношении Зюганова.
Проханов, сославшись на какое-то свидание с женщиной, сбежал от нас там, где ул. Герцена пересекает Тверской бульвар. Мы почему-то огибали церковь (где, кажется, венчался Пушкин) и переходили дорогу, когда мимо нас повернула, закрыв нам дорогу, иномарка. Дугин пнул ее ногой, да так, что разбил задний огонь.
Иномарка резко затормозила, из нее метнулась крупная фигура и неприятно клацнул затвор: ``Стой, гад!"" Я обернулся. Человек из иномарки знал свое дело: он стоял, растопырив ноги, вытянув перед собой пистолет, и держал Дугина в прицеле.
``А я Эдуард Лимонов!"" -- вдруг сказал, ничуть не испугавшись, Дугин. И так шаркнул даже ногой и улыбнулся вызывающе. Я был возмущен. ``Это я Эдуард Лимонов, -- сказал я. -- Мой товарищ не хотел, извините нас"". (Ну а что еще можно было сказать в этой идиотской ситуации, под дулом?). Человек из иномарки опустил пистолет, воскликнул: ``Еб твою мать!"", в досаде махнул рукой, сел в машину и уехал.
Я сказал Дугину, чтоб он вывел меня к метро. Дело в том, что за почти 20 лет отсутствия я совсем забыл Москву. Вместо этого Дугин вывел меня поближе к своему дому. И стал зазывать к себе. Я сказал, что не пойду, и пошел сам искать метро.
К слову, Дугину в этот момент было уже 30 годочков. Самое время, когда желание эпатировать перерастает в стремление к величию. Конечно, если тебе не нужно делать карьеру, кормить семью, обустраивать быт – в общем, заниматься жизнью — заниматься тем, чем обычно занимаются "бараны". Нет, политическая власть Дугина не волновала. Речь идет о величие, которое легитимизирует человека сильнее всякой политической власти. Величие – это власть над властью.
Может быть это была такая игра – продолжение предыдущих игр? Сейчас выясним.
Эволюция Дугина
После "Памяти" (исключен по подозрению в сатанизме) и НБП (партийный билет №2; №1 – у Лимонова; был исключен, потому что "любил иметь учеников".), которые рассматривались Дугиным в качестве трамплина, в конце концов, возникло Международное евразийское движение. А следом под лозунгом "Слава Империи! Русский, вставай!" появился Евразийский союз молодёжи. Дугин наконец стал лидером.
Для осуществления своих метафизических замыслов Дугину требовалось залить кровью западную половину земного шара. А если Запад не подчинится, то взорвать весь земной шар, поскольку "небытие в конечном счете лучше бытия. Бытие разделяет людей, а небытие соединяет".
"Существующий мир лежит во зле и надо его полностью уничтожить, чтобы встать на путь высшей духовности, вступить в мир ангелов".
Ну и каноническое в отношении нас:
"Убивать, убивать и убивать. Больше разговоров никаких не должно быть. Как профессор, я так считаю" (Дугин студентам).
Надо сказать, что сперва высказывания Дугина воспринимались смесью юмора и страха даже фашиствующими маргиналами. Его взгляды выглядели слишком фантастическими, агрессивными и оригинальными – одним словом, слишком скандальными, чтобы их можно было произносить с высоких трибун.
Дугин оставался чисто литературным феноменом, пока Путин не легитимизировал его идеи своим высказыванием, что "мир без России нам не нужен… Мы попадем в рай, а они — сдохнут". По книгам Дугина "Основы евразийства" и "Основы геополитики" стали обучаться высшие чины Генерального штаба, которые адаптируют лозунги в стратии. А сам лидер Евразийского движения, благодаря своему высказыванию о Евразии от Владивостока до Дублина, получает "вечную площадку" для критики действующей власти.
Расчет прост – пока Россия не дошла до Дублина, Дугин имеет право критиковать действующее руководство. Естественно, "русский Дублин" – это за пределами здравого смысла и возможностей, поэтому такая критика не представляет опасности для власти. Примерно такой же финт провернул имперец Гиркин-Стрелков, который требует невозможного – наступать вплоть до западных границ Украины, уничтожая по пути несогласных, и оттуда грозить коллективному Западу.
В официальной прессе Дугина стали представлять не иначе как "лидер Международного евразийского движения, почётный профессор Евразийского национального университета имени Л. Н. Гумилёва и Тегеранского университета... и т.п". В зарубежной — идеолог Путина.
Чтобы стать великим, Дугину оставалось только умереть. Сгореть в огне Русско-Украинской войны – пожалуй, лучший вариант. Однако этого не случилось. Кажется, Судьба сделала свой выбор. А перед Судьбой трепещут даже боги, что уж говорить о простом смертном, пусть и "великом русском философе". Дугин, наверное, это понимает. Но он, наверное, также не ожидал, что в топку евразийства попадет его дочь. Провал. Более того, это настоящее горе для человека, считающего себя "великим". Даже непонятно, что большее горе – гибель дочери или вечное забвение, которое его ожидает.
Однако нам, возможно, не стоит торопиться указывать на Судьбу и смотреть на этот случай как на человеческое несчастье. Не исключено, что Дугин сам принес жертву. Например, по просьбе спецслужб. Для нормального человека с ценностями такой поступок выглядит безусловно неприемлемым и диким. Однако личность и жизненный путь "великого русского философа" нисколько не отрицает такого поступка.
На связи Дугина с "конторой" указывает не только происхождение. Напомню, он сын генерала ГРУ, который хоть и оставил семью, но продолжал опекать свое непутевое чадо. Допуск в секретные архивы также говорит о покровительстве отца и всемогущей структуры, где трудовые традиции чтят, а принадлежность к "конторе" приравнивается членству в тайном ордене. Наконец, в своих трудах Дугин прямо называет КГБ и в частности ГРУ – главным носителем евразийской идеи. Эти структуры, в представлении Дугина, главные антагонисты атлантического лобби.
Это трудно представить нормальному человеку (или – "барану" в представлении Дугина), но после экскурса по жизненному пути "великого русского философа", это не так уж трудно допустить, что Дугин если не сам сделал звонок, который активировал адскую машинку, то дал на это согласие. Не исключено, что он рассчитывал, что "Всевышний в последний момент остановит занесенную руку с ножом и подменит дочь жертвенным бараном."
Однако этого не произошло, и Саша Дугин, "полный, щекастый, животастый, бородатый (не)молодой человек с обильными ляжками. Полный преувеличенных эмоций...", самовлюбленный как сын Кефиса и нимфы Лириопы либо сын Эндимиона и Селены, наконец, столкнулся с реальностью.
