Во всем цивилизованном мире биомедицинские исследования рассматривают как приоритет государственной политики в научной сфере. Они выступают залогом устойчивого развития и часто считаются компонентом национальной безопасности. Исследования и инновации в этой области всячески поощряют как государство, так и частные фармацевтические компании. Так происходит почти везде, но не в Украине. Отечественные биомедицинские исследования и инновации уверенно болтаются где-то в районе плинтуса, и достать их оттуда, по видимому, уже невозможно.
Биомедицинские исследования здорового человека
Биомедицинские исследования – яркий пример того, как должны взаимодействовать наука, бизнес и государственные институты для достижения общей цели – вывода на рынок инновационных медицинских технологий и фармацевтических препаратов.
Сначала давайте посмотрим, какой путь надо пройти, чтобы, например, вывести на рынок новый лекарственный препарат. Первый толчок здесь, как правило, приходит от врачей, государственных органов здравоохранения или частных фармацевтических компаний. Независимо от заказчика на первом этапе работает фундаментальная наука.
Необходимо определить молекулярную мишень, на которую будет действовать новый препарат. Чаще всего это какой-то белок или ген, отвечающий за его синтез, активность которого следует заблокировать или, наоборот, повысить, чтобы избавиться от болезни. Чтобы найти такую мишень, надо понимать, что вообще происходит в клетках в норме и при болезни. Над этой задачей работают молекулярные биологи, генетики, биоинформатики и биохимики. Они используют тонны пробирок и реактивов, сжигают мегаватты электричества на суперкомпьютерах, выращивают клетки и креативно издеваются над лабораторными мышами. На выходе получают информацию о молекулярной мишени — молекуле, на которую должен воздействовать будущий препарат.
На втором этапе подключается прикладная наука. Теперь мишень известна, но в нее надо чем-то стрелять. Начинаются собственно поиски «снаряда» — действующего вещества. На этом этапе работают химики-синтетики, фармакологи и IT-специалисты. В современной фармакологии почти всегда используют компьютерный дизайн лекарств (computer-aided drug design) – моделирование взаимодействия потенциального действующего вещества с молекулой-мишенью с целью отбора из миллионов известных химических соединений нескольких лучших кандидатов. Эти соединения-кандидаты передают химикам-синтетикам и фармакологам для первых «натурных испытаний» на культурах клеток и несчастных лабораторных мышах. Если поиск завершается успешно, то к делу приобщаются, собственно, медики и начинается этап клинических испытаний.
Клинические испытания – очень сложная отрасль, которая лежит на стыке прикладной науки и практической медицины. Каждое серьезное клиническое исследование требует участия медиков-исследователей, медиков-клиницистов, специально подготовленных менеджеров, экспертов по медицинской статистике и медицинской этике, юристов и даже психологов. Все исследования достаточно жестко регулируют государственные органы, с которыми надо взаимодействовать и которые сами должны вести себя профессионально и адекватно. Обычно такие исследования длятся несколько лет, стоят очень дорого, а шансы на их успешность достаточно небольшие (обычно не более 1-2%).
Наконец, если клинические исследования были удачными, то наступает фаза коммерциализации и налаживания производства. Здесь наука, наконец, заканчивается и начинают действовать сугубо рыночные механизмы и обычные бизнес-процессы.
Различные этапы таких исследований и внедрения можно финансировать как из одного источника, так и из разных – жестких правил здесь нет. Полный цикл разработки нового препарата длится, как правило, не менее пяти-семи лет, то есть о быстрой окупаемости в этой области даже речи быть не может.
Риски тоже чрезвычайно высокие – менее 1% перспективных препаратов доходит до аптечных полок. Обычно весь процесс напоминает конвейер – на разных стадиях постоянно пребывают десятки перспективных веществ-кандидатов. Промежуточные этапы часто отдают на аутсорс специализированным фирмам и лабораториям, которые работают в непрерывном режиме на различных заказчиков. Вся эта цепочка должна работать слаженно. Если любой из звеньев выпадает, то весь «конвейер» останавливается.
Маємо те, що маємо
Какие звенья этой цепи есть в Украине и в каком они состоянии?
Начать нужно с того, что у нас нет ни одного вменяемого заказчика новых биомедицинских разработок. Государственным больницам не до того – они еле справляются с рутиной, отчетностью и реформами, а частные – закупают уже готовые технологии за рубежом. Государство также не заказывает новые разработки, потому что дешевле купить готовые (а часть денег по дороге где-то «распилить»). Вроде бы еще есть достаточно крупные фармацевтические предприятия, но они удовлетворяются выпуском давно известных лекарств и даже не думают о каких-то серьезных инновациях или, не дай бог, инвестициях в исследования.
Фундаментальная биологическая наука в Украине пока существует и местами работает на хорошем мировом уровне, но ни в одном исследовательском учреждении пока нет полного набора технологий, оборудования и специалистов для проведения всего цикла современных биомедицинских исследований. Государственного базового финансирования для экспериментальной биологии сейчас не хватает даже на то, чтобы прокормить лабораторных мышей и самих ученых. Отечественного конкурсного финансирования хватает на бумагу и картриджи для отчетов. Соответственно, все, кто еще умудряется как-то работать, живут исключительно за счет международных грантов, по которым надо работать и отчитываться. Свободных средств и рабочих рук физически нет.
Часто можно услышать, что в Украине есть уже довольно много хорошо оборудованных частных диагностических лабораторий – почему бы, мол, им не занять свободную нишу? Проблема в том, что диагностические и исследовательские лаборатории – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Современная исследовательская лаборатория – это оборудование на десятки миллионов и операционные средства порядка миллиона долларов в год без всякой прибыли – сплошные расходы. Ни одной частной лаборатории такого уровня в Украине нет.
Государственного звена прикладной биомедицинской науки в Украине не существует как класса. Между фундаментальными академическими институтами и медиками-практиками у нас фактически вакуум. Государственные и частные клиники, институты НАМН могут осуществлять клинические исследования готовых препаратов, но некому эти препараты искать и синтезировать. У нас есть несколько успешных коммерческих фирм, специализирующихся на химическом синтезе и компьютерном скрининге для фармакологии (фактически это спин-офф компании исследовательских институтов), но они работают исключительно на аутсорсинг – потенциальным отечественным заказчикам банально нечем платить за их услуги. Пример этих фирм ярко свидетельствует, что при наличии внутреннего спроса и инвестиций эта отрасль может достаточно быстро расшириться, но спроса нет.
Спасение утопающих
Этап клинических испытаний в Украине худо-бедно работает. Во многих институтах НАМН, учреждениях Минздрава и частных клиниках проходят клинические испытания технологий и препаратов крупных мировых производителей. Проблема в том, что в большинстве этих исследований наши учреждения играют роль «низового» звена. Они не разрабатывают самостоятельно протоколы исследований, не анализируют их результаты, а просто отдают первичные данные «наверх». Для многих участие в таких исследованиях – хорошая дополнительная финансовая поддержка.
Собственные клинические исследования полного цикла у нас проводят очень редко, а качество их далеко не идеально (это я очень мягко сейчас). В то же время учреждения Минздрава и НАМН постоянно рапортуют об успешных разработках и внедрениях. О качестве этих разработок достаточно красноречиво свидетельствует невозможность обнародования большинства из них в более-менее приличных международных научных журналах – все это публикуется в местных «мурзилках» и часто является лишь профанацией для отчетности.
Наконец, фаза коммерциализации готовых разработок, которые уже прошли клинические испытания. Здесь тоже не все гладко. Казалось бы – бери и внедряй готовую технологию, но на пути становятся бюрократическая машина, общая инертность медицинской отрасли и непонятные рыночные перспективы «домашних» разработок. Любые новые медицинские средства надо лицензировать, и эта нудная процедура отпугивает потенциальных инвесторов. Ввезти аналог, который лицензирован в ЕС, оказывается проще и дешевле, чем лицензировать собственный. С внедрением также возникают проблемы – клиники не очень хотят что-то менять, а к отечественным разработкам относятся скептически (и не зря — они хорошо знают чего они, в большинстве своем, стоят).
Перспективы вырисовываются неутешительные, и не очень понятно, что с этим всем можно сделать. Проблемы существуют на всех уровнях цепочки, и запустить полноценный отечественный «конвейер большой фармы» уже вряд ли когда-нибудь удастся. Но это не значит, что нельзя развивать отдельные его компоненты.
Что касается фундаментальных биомедицинских исследований, то главная надежда здесь на смену подхода к государственному финансированию науки и новый фонд исследований. Если будет реализован прямой конкурс проектов без «приоритетных тематик» и непрозрачного распределения квот по научным направлениям, то успешные биомедицинские лаборатории будут иметь больше шансов на увеличение финансирования. Бизнес здесь ничем не поможет – нет окупаемости, разве что на условиях меценатства.
Промежуточное звено, которое основано преимущественно на IT, относительно неплохо себя чувствует даже сейчас. Отрасль биоинформатики, геномики и компьютерного дизайна и скрининга лекарственных веществ, нейронаук и так далее принципиально ничем не отличается от других сфер информационных технологий. Основная проблема здесь – кадровая. Наши вузы не выпускают соответствующих специалистов, а простые программисты не помогут – должно быть хорошее академическое образование по биологии, математике, физике и химии. Таких универсалов просто нет, а ужасное состояние естественнонаучного образования в вузах усугубляет проблему. Если бизнес подключится к подготовке специалистов в этой области, то она может стать успешной.
С клиническими исследованиями и медицинской наукой вообще все довольно просто. Нашим медикам надо научиться проводить исследования полного цикла на мировом уровне. Достичь этого можно только отменой имитационной «типа, научной» отчетности и поощрением публикации в приличных международных журналах для тех, кто действительно может работать на мировом уровне. В этих вопросах инициатором может выступать лишь государство.
Наконец, не стоит забывать, что кроме «большой фармы» есть значительное поле для небольших стартапов. Понятно, что в основном это будут какие-то электронные гаджеты и онлайн-сервисы для мониторинга состояния здоровья, информационного обеспечения клиник, оборота медицинской документации, лабораторной диагностики, прикладной геномики и биоинформатики, диагностического и лабораторного оборудования и др. Но чем их будет больше, тем выше станет доверие к отечественным медицинским разработкам в целом.
Этот текст изначально был опубликован на сайте «Дома инноваций» в 2018 г. Однако проект «Дом инноваций» был заморожен, а сейчас и его сайт перестал нормально открываться. Поэтому мои статьи оттуда я переношу на site.ua.
Если вы хотите увидеть материал на какую-то конкретную тему, то вы можете поучаствовать в его создании. Перечислите небольшую сумму (сколько не жалко) на карточку ПриватБанка 5168742223114541 и напишите мне в личные сообщения какая тема вас интересует. А можете просто таким образом сказать спасибо автору.
