В первой половине февраля произошёл ряд событий, которые можно расценивать как старт нового сезона борьбы с коррупцией в Украине, как старт политических баталий по антикоррупционным мотивам.

Начало «сезона» задержалось из-за того, в январе во время пленарной недели Верховная Рада не имела физического (то есть мандатно-человеческого) ресурса для того, чтобы просто включить в повестку дня рассмотрение законопроекта об антикоррупционном суде. Возможно, что у президента, правительства и правящей коалиции ещё была надежда, что на полях ВЭФ в Давосе удастся каким-то образом уговорить МВФ и западным партнёров, чтобы они смягчили свои требования. Но вот появились признаки, что уговорить не получилось.

Бескомпромиссный Запад.

В Украину прибыла миссия МВФ, и глава представительства миссии фонда в Украине Йоста Люнгман заявил, что президентский законопроект не соответствует требованиям, выдвигаемым фондом и поддерживаемым западными партнёрами.

«Что действительно определяющее – это необходимость создать независимый Антикоррупционный суд, набрать независимых судей с безупречной репутацией, запустить работу этого суда без задержек. По законопроекту существует широкий консенсус (среди международных партнеров и доноров) – документ в нынешнем его виде не обеспечивает вышеупомянутых результатов, он не соответствует требованиям программы МВФ, а также рекомендациям Венецианской комиссии».

Также Люнгман отметил, что в Украине необходимо обеспечить создание законодательства, которое усилит успешную борьбу с коррупцией среди чиновников.

А что такое успешная борьба с коррупцией и зачем нужен Антикоррупционный суд?

Во-первых, это значит, что Запад хочет увидеть качественное правосудие в Украине. То есть, хотя бы один судебный орган, который будет выносить реально справедливые решения по ранее возбуждённым и расследованным делам.

Во-вторых, не менее важно, что справедливые решения могут основываться на соблюдении предписанных законодательством процедур для возбуждения дел, сбора информации, дознания, защиты и т. п. То есть, Антикоррупционный суд должен стать гарантом соблюдения законности во время проведения всех досудебных действий.

В-третьих, Антикорруционный суд должен стать предохранителем от политически мотивированного преследования.

Вероятно, что Верховной Раде всё-таки придётся принимать закон об Антикоррупционном суде с учётом тех позиций, на которых настаивают МФ и западные партнеры. Но сомнительно, чтобы это произошло без политического противодействия, политических козней и даже политического саботажа.

Ещё одно важное событие начала «сезон» — это некоторое «оживление» долгоиграющем процессе назначения аудиторов для НАБУ. Долгоиграющий этот процесс стал из-за политических моментов. Именно из-за них он может не иметь перспективы быстрого завершения.

Дела расследованные и обыски.

Здесь несколько новостей.

Вероятно, приближается тот момент, когда начнётся судебный процесс по обвинениям, выдвинутым против Александра Онищенко. Защищать его будет американский адвокат Марта Борщ. Ход с американским адвокатом выглядит как способ защиты от политического давления, нарушения процедур, нечестного суда.

Печерский райсуд Киева признал Борислава Розенблата потерпевшим в деле о его задержании детективами НАБУ, когда он был в Жулянах и готовился вылететь в Германию. Основанием для решения суда стало нарушение процедур при задержании (даже не внутренних, а международных).

Адвокат Б.Розенблата Константин Глоба сообщил следующее:

«Это был зарубежный борт, не наши украинские авиалинии, соответственно все следственные действия должны были проходить в рамках международного сотрудничества. А этого не было». «Он имел на это право, купил билет. Однако детективы не дали ему это сделать, задержали, провели обыск и пытались опрашивать».

Ещё одна новость, связанная с нарушение определённых законодательством процедур (и не только процедур): 13 февраля принято решение о взятии под стражу без возможности внесения залога Дмитрия Суса, бывшего заместителя руководителя департамента по особо важным делам в сфере экономики Генпрокуратуры Украины. Его обвиняют в присвоении, растрате, завладении имуществом через злоупотребление служебным положением. Подозревают в завладении чужим имуществом во время проведения обысков в нескольких уголовных производствах. Также его обвиняли в пытках сотрудников НАБУ.

Кстати, один из эпизодов профессиональной биографии Д.Суса был связан с расследованиями против народного депутата Сергея Рыбалки.

Почему кстати?

12 февраля С.Рыбалка на своей странице в социальной сети сообщил об очередной скандальной истории – обыске в квартире сестры в Париже.

Проводил его департамент спецрасследований экономических преступлений ГПУ во главе с Владимиром Гуцуляком, ничего не нашли. С.Рыбалка считает это продолжением давления на него в сфальсифицированных делах. Заявил, что будет обращаться в НАБУ — чтобы приобщили материалы к уже имеющемуся делу, расследуемому по мотивам интервью Дмитрия Суса о том, как в ГПУ фабриковали дела. Кроме того, нардеп намерен обращаться в западные посольства, Еврокомиссию и другие структуры, чтобы придать делу огласку.

Ранее в интервью американским журналистам экс-прокурор Д.Сус рассказал, как еще в 2016 году в департамент приходил экс-заместитель министра внутренних дел Владимир Евдокимов и от имени олигарха Геннадия Буткевича раздавал поручения, как фальсифицировать дела против С.Рыбалки. За это по его словам, руководству департамента платились конкретные деньги.

После этого интервью НАБУ возбудило уголовное производство по изложенным фактам злоупотреблений и превышения служебных полномочий работниками Генпрокуратуры, и свидетельство уже, наверное, давали и Сус, и Рыбалка, и другие фигуранты.

На Рыбалку и бизнес его семьи громко заводили много дел, которые не имели продолжения, и потому их вынуждены были тихонько закрывать за отсутствием состава преступления. Например, ГПУ летом закрыла производство о неуплате налогов, потому что С.Рыбалка доказал законность, достоверность деклараций до 1990-х годов.

Также было сфальсифицировано, по словам Рыбалки, дело о якобы торговле с террористами.

Что касается последних событий в Париже, то это беспрецедентный случай: в деле фигурирует действующий политик, проводятся обыски в квартире его родственников. Если ранее были задержания силами иностранных органов беглых политиков (например, того же Колобова) то теперь наши следователи отправились на обыски какой-то непонятной собственности.

При этом следователи совершали свои действия, имея риски нарваться на международный скандал. Это впервые.

Нардеп С.Рыбалка пообещал донести информацию о беспределе украинских силовиков во всевозможные французские и европейские структуры. Если европейские правоохранители узнают, что разрешение на проведение обыска было получено за сфальсифицированным поводом, то и вправду возможен международный скандал.

Ещё один примечательный момент: оказывается, что наши силовые структуры имеют возможность выезжать на задания за границу, даже в недешевый город Париж. Тут ничего не остается, как снова вспомнить интервью Д.Суса, по информации из которого НАБУ возбудила уголовное производство за превышение служебных полномочий и злоупотребление властью чиновников Генпрокуратуры. По словам Суса, главная задача, которую заказчики ставили коррумпированным прокурорам — максимально «достать» всё окружение депутата Рыбалки, нанести максимальный вред всем его родным и знакомым, компаниям его родственников и ему лично.

Насколько вероятно, что дело – снова сфабриковано? Скорее всего, вероятность высокая. Если бы на Рыбалку что-то было реально, то они бы нашли это в Украине, а не в квартире сестры в Париже.

При обыске присутствовали представители жандармерии Франции. То есть, похоже на то, что наши правоохранители официально обратились к ним за содействием в расследовании особо важного дела. Но при проведении обыска найдено ничего не было, и это само по себе уже может быть «неоднозначным» моментом. А если появятся доказательства, что дело – сфабриковано, то французская жандармерия окажется вовлечённой в незаконные действия. Однозначно, что это станет ударом по имиджу Украины. В Европе это бы означало моментальную отставку чиновников уровня генпрокурора, или, как минимум, руководителя управления.

Имея доказательства и аргументы, С.Рыбалка действительно сможет при желании донести свою позицию до Еврокомиссии, в посольство Франции и т. д. Следует также напомнить, что за этой ситуацией, очевидно, будут пристально следить в США, где Рыбалка стал уже регулярным гостем, имеющим связи в «высоких кабинетах» — государственных и негосударственных.


И однозначно, что этому пристальному вниманию будет способствовать уже устойчивый контекст украинско-западных отношений, центральным элементом которых стала бескомпромиссность МВФ и Запада относительно запуска Антикорруционного суда. Кроме того, существующая в Украине практика уже уничтожила у глазах западных партнёров имидж наших правоохранителей. Поэтому они всё чаще в случае скандальных историй, развивающихся вокруг украинских политиков, делаю настоятельную оговорку о необходимости соблюдения прав.