Мы привыкли к стабильности и постоянству. Мы привыкли к тому, что за зимой придет весна, за весной – лето, за летом – осень, за осенью – зима. И так будет всегда – холод сменяется теплом. Мы считаем и на уровне подсознания верим, что мир вокруг нас не может внезапно измениться, и, исходя из этого, планируем свою жизнь. Но... Есть примеры природных процессов, когда в результате слабого воздействия пробуждаются силы, во много раз более мощные: маленький камешек может вызвать горный обвал, страшную по своим последствиям снежную лавину и даже землетрясение. А в социальных процессах — это революционные события и войны.
Все это пытаются объяснить теорией катастроф — математическим описанием резких качественных изменений. В теории катастроф используется бифуркация (раздвоение) как скачкообразное качественное преобразование системы при плавном изменении некоторых ее параметров. До точки бифуркации система имеет один путь развития, ее поведение полностью предсказуемо.
Точки бифуркации — особые моменты в развитии живых и неживых систем, когда устойчивое развитие, способность гасить случайные отклонения от основного направления сменяются неустойчивостью. Устойчивыми становятся два или несколько (вместо одного) новых состояний. Выбор между ними определяется случайным образом, в явлениях общественной жизни — волевым решением. Примеры точек бифуркации: замерзание воды; изменение политического устройства государства посредством революции.
При социальной бифуркации между объективными и субъективными представлениями возникает противоречие и кризис. Это такое состояние общественной жизни (социальная напряженность), в котором утрачивается целостность связей и отношений. Социальная бифуркация фиксирует возможность некоторой двойственности разрешения ситуации, в котором оказалось общество, столкнувшись с необходимостью изменения своего состояния.
Бифуркационные сценарии процесса развития и социального изменения общества можно рассмотреть на основании представлений о роли ценностей. Различия ценностных оснований субъектов (групп людей) необязательно вызывают напряженности в их взаимодействиях. В стабильном обществе различие ценностных оснований субъектов, принадлежащим к различным структурным уровням, как правило, не вызывает конфликтов. Существует возможность реализации конкретной активности так, что она не возмущает ценностный мир иных субъектов, так как объектами их активности становятся разные цели, разные социальные процессы, разные средства деятельности.
Цивилизация — это процесс развития общества в «своем» канале эволюции, в основе которого лежит система ценностей. Если общество способно изменить привычные систему ценностей и стереотипы поведения, то система может сохраниться. Это — кризис. Если общество не находит новых путей развития, оно распадается. И не его месте возникает другое общество, с другой системой ценностей. Это — катастрофа.
В популярной книге В. Арнольда «Теория катастроф» приведено описание творческого процесса ученого, который характеризуется его достижениями в зависимости от увлеченности и владением техникой и навыками исследователя (профессиональными навыками).
Если увлеченность невелика, то достижения медленно и монотонно увеличиваются с ростом профессиональных навыков. Если же увлеченность высока, то наступают качественно новые явления: с ростом профессионализма достижения могут возрастать скачком. Такая «катастрофа» вполне желанна. Область высоких достижений в этом случае можно назвать словом «гении».
Если же рост увлеченности не подкреплен соответствующим ростом профессионализма, то происходит катастрофа в полном смысле этого слова: достижения скачком падают, и мы попадаем в область, обозначенную словом «маньяки». Интересно, что скачки из состояния «гении» в состояние «маньяки» происходят на разных линиях, и при достаточно большом значении увлеченности «гений» и «маньяк» при равном профессионализме и увлеченности различаются лишь уровнем достижений.
Если применить теорию катастроф к социальным революциям, то более-менее стабильная жизнь до революции (точки бифуркации) катастрофически может поменяться как в сторону гениев, так и в сторону маньяков. Вот только при достаточно большой увлеченности революционностью достижения гениев и маньяков будут различаться при все равных других показателях.
