В одно не такое уж прекрасное утро, ближе к полудню, на моей книжной полке обнаружилась книга о правых идеях Веймарской республики. Одна из тех книг, где долго и обстоятельно рассматриваются минувшие глупости, которые выросли с еще более давних глупостей и которые, строго говоря, и глупости только с точки зрения современного человека. Где среди разнообразных течений, групп и персоналий, то и дело мелькало имя Эрнста Юнгера, то как революционного националиста, то как представителя патриотического направления послевоенной литературы о Первой мировой войне, находящейся во вполне понятном антагонизме с пацифистским направлением и его светочем Эрихом-Марией Ремарком.

Автор, прочитавший пару произведений Ремарка в те славные годы, когда носил уродливую школьную форму, и сделавший пару немудренных выводов о том, что, вплетая в канву своих убеждений и гиперболизированной чувствительности бытовые подробности, можно прослыть реалистом, и добиться накала страстей – жалостливыми пассажами о невозможности насладиться вкусной пищей и красивой женщиной, и нехитрых ходов вроде смертельной болезни героини. Бульварщина с идеей – кого нынче этим удивишь.

Ну вернемся к нашему чуду, оно, как и все чудеса в наше время, вполне земное – полкой выше обнаружился кем-то подаренный томик того самого Юнгера. Открыв который, автор обнаружил, что это вовсе не ура-патриотическое издание 20-ых годов, а его сдержанная версия 70-ых годов, когда славный офицер, отвоевав во Вторую мировую, вернулся наконец, вместе со всей Германией, к мирной жизни. Процесс возращения и перевоспитания, очевидно, отображен в дневниках 40-ых годов, которые, увы, не были обнаружены на моей полке, хотя и существуют в русском переводе на чьих-то чужих полках, к сожалению, мне неведомых.

Вы, наверное, ожидаете утверждений, что уж Юнгер-то реалистичен, но ничуть. И все-же у Юнгера есть одно свойство, которое автор очень ценит в военных книгах – отсутствие рефлексии на насилие. Нет, попав новобранцем на фронт Юнгер испытал шок привыкания, но это зафиксированный факт, слегка окрашенный добродушной насмешкой над самим собой. Не внутренний монолог, не эмоциональная или психическая реакция, просто факт. Книга Юнгера – изуродований, но завораживающий, камерный пейзаж, постоянный шум летящих и разрывающихся снарядов, грязь, усталость, пьянство, солдатские анекдоты и прозаические разговоры о надежности укрытия, слабость, которую не жалеют и смерть, которую не оплакивают. Да, Юнгер любит войну – вид, звук, запах и человека войны, откуда, очевидно, и выросла его нереалистичная, но такая естественная для ветеранов, идея – перестроить гражданское сообщество на манер боевого братства, разделенная многими его сослуживцами и согражданами на фоне нестабильности и упадка. Идея, поэтизировавшая единение в подчинении и военную жизнь, подготавливая умы для Третьего Рейха.

Почему же автор высоко оценивает данную книгу? Солдатская жизнь – груба, солдатские чувства – тоже, и Юнгер точно это передал, не скатившись в скучную вульгарность и казарменную грубость. На войне человечность опасна, но, чтобы с нее вернуться обратно в мирную жизнь, она необходима, и в чем пошлый Ремарк, гораздо лучший помощник, чем идеализировавший солдатчину Юнгер. И все же ветераны не всегда хотят становиться опять гражданскими, особенно в условиях кризиса и нестабильности, они ностальгируют и идеализируют солдатское прошлое и боевое товарищество. Воспоминания, политическая деятельность и судьба Эрнста Юнгера отлично иллюстрируют опасность и притягательность такого пути, чем заслуживают полного внимания и «птичьих прав» сомнительного автора, не отвечающего пацифизму нашего времени.

И пара обязательных слов о качестве перевода. Диалектизмы и в редких случаях неестественный порядок слов, вину за последнее можно перевесить на редактора. Милые словечки вроде «підофіцер» свидетельствуют, что переводчик не отказывал себе в удовольствии, воспользоваться Богом и людьми данным правом, буквально переводить слова. В общем и целом, читабельно, учитывая благожелательное отношение автора к расширению лексической нормы путем включения в нее всевозможных диалектизмов и неологизмов.