Янина Соколова из девочки-паиньки отличницы с туго закрепленными неоново-зелеными резинками косичками и гольфами по колено, превратилась на наших глазах в эдакую дерзкую, знающую себе цену, острую на язык – иногда до неприличия – бизнес леди в брючном костюме в игриво просвечивающем топе. Уверенная в своей деловой репутации ровно на столько, как уверен в своем мужском начале молодой человек в розовом джемпере – что никакой просвечивающий топ не сможет бросить тень на ее профессиональные качества и склонить весы переговоров в сторону оппонента.
Несмотря на всю дерзость такой линии поведения в довольно консервативном обществе, Янина действительно подтверждает свое место под журналистским солнцем передача за передачей, собеседник за собеседником. Ее с ненавистью цитируют российские коллеги в своих зомбо передачах, оплаченных из кармана послушных налогоплательщиков, чья страна, несмотря на все запасы нефти и газа гордо влачится в конце всех экономических и демократических рейтингов, но возглавляет топы списков по алкоголизму, наркомании, абортам и тд.
Ведь если подумать, то по населению Россия всего лишь в 3 раза больше Украины. По природным запасам – богаче в сотни раз. Особенно учитывая, что благодаря умению Пу тина управлять Восточным нефте-обильным регионом, цена на нефть в течении большего срока его каденции была >$100за баррель! Но российские пенсионеры получают всего лишь в 2-3 раза больше наших. Ну и дорогостоящая пропаганда и коррупция так обескровили экономику страны: что даже они вынуждены были увеличить пенсионный возраст. Непопулярное решение, которое смогли отложить только до окончания выборов. Ну не до же выборов делать пенсионную реформу.
Ну вернемся к Янине и ее дерзкому новообразовавшемуся флеру. Этот генезис можно было наблюдать прямо в экране телевизора, когда вопросы становились все жестче, а словечки все хлестче. Крепкое словцо заняло стабильное место в эфирах Янины и если бы Украинское общество было бы там, куда оно стремится, ее эфиры были бы запроторены за рамки детского прайм тайма или же имели возрастное ограничение 21+. Но Украина, хотя и продвинулась, несмотря на войну, по многим пунктам, здесь все еще демократичнее, чем хотелось бы.
А! Да! Война.
Вон оно что. Если и найдется единственное оправдание для употребления ненормативной лексики на экране, то это – смерти десятка тысяч вселенных. Смерти людей, которые осознанно или в силу возраста и принадлежности к мужскому полу – принесли свои вселенные в жертву нации. Война, которая вошла в миллионы квартир, домов и сьемных комнатушек. Война, которая убила тысячи вселенных. Наверное, только она может оправдать крепкое словцо Янины, Татьяны Адамс, Моновой. Только она, потому как, забив палец молотком, мы инстиктивно выкрикиваем нецензурщину, которая на каком-то непонятном уровне помогает выплеснуть злость и ярость того, что наш обыденный жизненный уклад был нарушен гигабайтами боли, которые охватили все нейроны нашего мозга на те 10 минут, которые следуют за ударом молотка по пальцу.
Наша нация не забила себе палец. Ее режут на кусочки бензопилой на людной площади. Наши лучшие мужчины присоединяются к прадедам каждый день. Наши матери оплакивают потерю, которая будет с ними всю жизнь, которую они будут ненавидеть до ее конца, чувствуя себя виноватыми просто быть живыми. Матери наших лучших мужчин будут всегда чувствовать зияющую боль в своих душах и всегда будут вспоминать своих сыновей в минуты мимолетного счастья, сожалея, что их кровинушки не дожили до этого момента, чтоб разделить его с ними. Дети отцов-героев будут вырастать с депрессивными матерями и – если повезет – ничего себе так отчимами позже.
Вот почему крепкое словцо журналиста – это оружие. Если иногда надо достучаться и нормативная лексика не действует, надо пускать в ход крепкое словцо. Ничего, Яна, наши раны заживут, и ты затянешь потуже свои косички. Когда-нибудь. Попозже.
Сцыкун ли? Вряд ли. Яйца есть.
Но есть ли ум державного мужа, умение формулировать мысли, сами мысли есть ли, есть ли понимание международной арены, знание истории, совесть, экспертиза в экономических вопросах – есть ли это все — большие сомнения.
Посему не придёт он к тебе на канал, Яна. Не сцыкун он – но не придёт.
Без суфлера, без домашних заготовок, без заранее известных вопросов и заранее написанных ответов, без знания сотни экономических, политических, международных нюансов, о которых ты его будешь спрашивать, Яна. Не придёт.
