Хронология желательна в путевых заметках, но необязательна в военных. Потому что в путевых записях иначе как мимо Полтавы из Киева в Харьков проехать невозможно, а вот был ли тот случай в Бахмуте до, или после Торецка, на войне сказать невозможно. Начинаешь выяснять и вспоминать, и оказывается, что Бахмут был между двумя Торецками, до Волновахи но после Северска, по пути в Авдеевку. Парадоксальная география.

Понятно, что с такой нелинейностью пространства время тоже искривляется. Поэтому на хронологию мы забьем болт, и будем писать как придется, а вы сами разберетесь кто там кому кот. Не маленькие уже, четвертый год воюете.

1.1. Дорога. Бурезина.

Я с трудом разлепил глаза и попытался сесть на спальнике ДАФа. Ночью, во сне, на одной из колдобин я случайно головой включил автономный обогрев спального места фуры, и, при забортной температуре более тридцати градусов в шесть утра, полка превратилась в банную. Странно, что не потек электролит в батарейках, на коробках с которыми я спал.

Чтобы понять — где он находится, человек, согласно древним инстинктам, сначала смотрит на дорогу. Уже потом он понимает, что асфальт малоинформативен, и надо смотреть на вывески и указатели. Я просунул голову между шкиперским и штурманскими креслами, инстинктивно и покорно посмотрел на асфальт, потом на вывески, и в меня на ходу впечаталось нечеловеческое слово «Бурезина». Была в нем и буря, и резня, и отступающее через Березину наполеоновское воинство, и еще какая-то Зина.

- Юра, где мы вообще находимся? — сипло спросил я, — и откуда в кабине женщина? Вроде ж не было женщин когда выезжали?

- К Полтаве подъезжаем. Девочек на трассе подобрали, они поломались немного, — в порядке заданных вопросов ответил Сверчок.

- Нормально. А чо они ломались? Мы же классные ребята, а не шопопало. И где остальные девочки? В джипе?

Блондинка развернулась, выглянула из-за подголовника штурманского кресла и посмотрела на меня. Повеяло свежим ветерком из окна машины и мне сразу полегчало.

- Воронкова. Нате-здрасте. Слушай, раз уж ты тут... у тебя под ногами, где мои берцы стоят, бутылка с водой должна быть. Подай, если не трудно.

- Хыр-фыр-фыр! — заявила рация на торпеде грузовика голосом Кости Значка, пропущенным через мясорубку, фазинвертор и радио Маяк.

- Не понял, — ответил Сверчок. — Костя, повтори, прием.

- Хыр. Фыр. Фыр. — более отчетливо сказала рация.

- В Полтаве. На заправке. Кофе выпьем, там всех и соберем.

***
Одна из величайших радостей в жизни — случайно на дороге встретить друга, который едет по одному с тобой делу, но в другую сторону. Тогда бесконечные километры и утомительные часы сжимаются до размеров общей подводной лодки, где все живут по разным отсекам и вахтам, но с одним смыслом и в одну сторону.

Собственно, ничего страшного не случилось. Волонтерская группа Наташи Воронковой поломалась на трассе, а тут ехали мы. Подобрали экипаж, рапсределили по машинам, они вызвали из Полтавы спецов по ремонту, а мы повезли их дожидаться результатов осмотра — понадобится машине терапевт, хирург или патологоанатом?

Во всем мире это считается нормой, правда корпоративной, а не социальной. Дальнобойный Резиновый Утенок всегда поможет другому Утенку, доктор — доктору, полицейский — полицейскому, один хиппан найдет вписку у другого, а вор прикроет вора.

Но хрен кто тебя бесплатно подвезет из Киева в Одессу бесплатно на том основании, что ты тоже из Одессы. Эта территориальная общность не работает безусловно, только с изъятиями — например, ты красивая девушка, автостопщик (но до поворота), или водитель — адепт секты Бесплатных Помогальщиков.

(Кстати, меня всегда интересовало — что будет, если маньяк водитель подберет маньяка попутчика? Кто кого заборет — кит или слон?)

***
Атомизация нашего общества была чудовищной даже по сравнению с кочевниками-бедуинами.

Искусственно выведенный московской социальной инженерией монстр-«хохол" по ментальной изоляции превосходил любую "черную дыру", и не взаимодействовал ни с чем, ни во времени, ни в пространстве. Вот даже легендарное "два козака — три гетьмана" — это фигня, а то шо для создания одного хохляцкого кванта требовалось три "хохла", причем каждый будет отдельно делать свою треть неделимого элемента — это факт, хотя и несовместимый с основными законами Мироздания.

Собственно, для того "хохол" и выводился имперскими затейниками, чтобы квант Украины не появился в мире никогда.

После разрушения естественной хуторянской системы социальных отношений, где "кум моего кума — мой кум" и "все люди-кумовья", и замены ее на фальшивое имперское "все люди — братья", атомизация стала абсолютной. Любому дураку понятно, что все люди — ни разу не братья, если нет соответствующих документов ЗАГСа.

Каждая нация справлялась с этой бедой как могла. Профессиональные и субкультурные связи и поручительства частично заменили родственные — поскольку в многочисленных обществах всех родных уже нельзя запомнить. А по устному заявлению в кабаке нельзя верифицировать. Поэтому предлагалось поверить на слово, что все люди — родственники по царьбатюшке/коммунизму/славянству/невиданной хуйне.

Кто-то решал проблему с помощью традиций-адатов, требовавших подвозить до аула на своем ослике любого попутчика, и кормить до отвала. Кто-то с помощью религий, велевших идти с первым стречным два поприща, вместо одного, и отдавать последнюю рубашку. И только в Московии придумали поразительную систему централизованного сбора и распределения братства, когда это братство мешками надо сносить в кремлевский амбар, где оно хранится до нужного времени. Пока мир — тебе это братство выдают порционно, по талонам. Когда война — братство возвращется продотрядами обратно. А когда война закончится — за каждый килограмм потребленного братства надо отчитаться.

- Что-то ты недобратил в эту войну, братишка… — нехорошо улыбаясь говорит москаль.

- Та як жеж??? — офигевает "хохол" — Девять миллионов призыва Украйна вам дала, три из них погибло за братство! От Карпат до Дону — руина и пепел, а в Москве — метро! Куды ж ще больше братуваты?

- А вот тут у нас что? А тут? Оборона Москвы и Сталинград — это, конечно, хорошо, неплохо поработали, братишки. А кто сельсовет в Чупырях спалил? Эх, бандеры вы, бандеры... Вот что вы за люди такие, хохлы, только от вас отвернись — вы опять за свое! Ладно. Поднимете нам целину, построите БАМ, отработаете на Дальнем Востоке и Крайнем Севере, и считайте, что за нашу Великую Отечественную вы с нами в расчете. Пока. Но учтите, чтобы это было в последний раз, братишки.

Ебал я такое братство. Когда понимаешь запоздало, что надо было не Москву защищать, а сельсоветов побольше жечь. В "русском мире" нет более разъединяющего слова, чем "брат".

***
К сожалению, основой для формирования метасвязей, объединяющих профессиональные, культурные и субкультурные, религиозные и другие сообщества нашей страны, стала война.

Конечно, я тоже хотел бы национально объединяться мирно, под проповеди обнявшихся правобережного Мартина Лютера и левобережного Мартина Лютера Кинга, под битловский "Имейджн", под цветение трав и проведение в этих травах бесконечного чемпионата мира по футболу, нагишом и смешанными командами.

Но нихуя нас за эти века не смогло объединить и сделать братьями кроме "войны против братства". Значит надо брать то, что есть, и не выделываться. В конце-концов, мы не первая нация, существовавшая в песнях, но в реальности созданная войной.

- ...Трудно тебе придется в армии, — заметила спутница Воронковой.

- Почему? — удивился я.

- Чувство у меня такое. Ты головой лишнюю работу делаешь. Вот зачем ты головой во сне нечаянно печку в машине включил? Мне Юра сказал. Ты знаешь что это лишний расход топлива?

Пока я искал подходящий ответ, совмещающий "знать" и "спать", приехала машина забирать группу Воронковой. Мы разбудили командира Сверчка, спавшего в кофе, начали прощаться и обниматься. Воронкова чмокнула меня в щеку.

- Наташ, — спросил я ее. — А что такое "Бурезина"?

- Автомобильная резина, бывшая в употреблении.

- А ее покупают или продают?

- Это уже как карта ляжет, Лук.

Друзяки сели в запасной кар и уехали. Мы махали им вслед руками до тех пор, пока Сверчок опять не заснул. Мы разбудили его, прекратили махание и посадили за кермо ДАФа, Значок хлопнул дверью конвойного джипа для снайперов, пропустил вантаж вперед, и мы двинулись дальше на Восток.

Пусть вам всегда нормально ложится карта, дорогие кумы и кумасеньки. А то шо резина у всех нас постоянно б/у — так это не главное. Главное — в конце-концов доехать до нужного места, или встретить того, кто подвезет.

1.2. Лисичанск. Наши годы школьные.

Мы стояли на лисичанской улице и ожидали медиков из 93-й, чтобы передать им часть груза. Чувствовали мы себя легко и крылато, потому что сбросили 1-й танковой транспорируемую баню, злоебучую и величественную, как гибрид Кельнского собора и Саграда Фамилия. Я вам скажу, что буксировать от Киева сооружение, способное одновременно напугать и восхитить даже танкиста, это сложно, страшно и утомительно. Поэтому отстыковавшись от помывательного комбината наш ДАФ летел, обгоняя сам себя, а мы пели в кабине хором.

Но эта баня — слишком серьезная вещь, чтобы о ней рассказать в одном абзаце, так что я к ней еще вернусь отдельно. А пока что мы стояли счастливые, как женихи и именинники одновременно, и рассматривали лисичанскую школу — совместный шедевр архитектуры и артиллерии. Сверчок, счастливый как жених и именинник, кажется спал, сжимая банку энергетика.

- Был бы я пятиклассником, — честно признался я Значку, — мне бы это даже понравилось. Всегда в детстве хотел со своей школой сотворить нечто подобное.

- Сепаратизм! — Костя сплюнул в пыль. — Мечты сбываются! Слушай, бросал бы ты курить.

- Нельзя, — серьезно ответил я. — Сразу после того как бросаешь пить, отказ от курения смертельно опасен. Ты провоцируешь Бога. Он видит, что ты достиг своего максимума святости, понимает, что это не навсегда, и может не удержаться — забрать тебя на Небо, пока ты снова не скатился в грехи. Для твоей же пользы. Поэтому постоянно — а особенно, если ты едешь туда, где стреляют — надо носить в себе немного сволочи. В меру. Чтобы Бог понимал, что ты еще не воплощенная святость, но и не совсем безнадежен. И давал тебе шанс еще пожить и исправиться на этой земле.

- Ты не бойся, — сказал Костя Значок. — Тебе, после того как ты бросишь курить, еще бросить пиздеть придется, для святости. Так что бросай курить, не ссы.

Я почувствовал, что встал на скользкую дорожку, и перевел разговор на другую тему — откуда вылетело и куда прилетело в эту несчастную школу. Мы со Значком тыкали во все стороны руками, предполагая директрисы огня и рисовали в небе пальцами баллистические дуги. Прохожие предчувствовали что-то нехорошее, и обходили нас по обочинам (по которым, как известно, ходить строго-настрого не рекомендуется). В итоге я понял, что артиллерист из меня тоже не сюпарб, по крайней мере, Юлий Цезарь катапульту мне бы не доверил.

Тут что-то бибикнуло, и за нашим ДАФом встал армейский медицинский фургон. Из него вылезли двое — высокий и смиренный с виду как капуцин медик Коля и водитель — рыжий санта-клаус военного времени, с бородой и в камуфляже.

Значок прекратил баллистические вычисления и пошел открывать дверь фуры. Это было первое открытие дверей после их торжественного закрытия в Киеве. Я присутствовал на этом закрытии, и примерно представлял — как уложены вещи в конце будки. Я зажмурился. Перед глазами поплыли заголовки газет: "Молодой волонтер был насмерть завален банками с энергетиком. Из груды плоти, металла и кофеиновой пены восстал Халк."

Костя выдернул шплинт, развернул фиксатор и потянул на себя дверь (...)



Дисклайма. Запись будет выкладываться партами, с захватом части предыдущей, для понятности. Ну а фотоиллюстрации и комментарии реальных участников можно найти в ФБ на страничке Мегаполиграфа https://www.facebook.com/megapoligraf — организатора этих регулярных вылазок в армию. Чтобы она не забывала, что она с народом. Ну, и чтобы народ тоже помнил.