«Не допуская ни под каким видом публичных домов и преследуя даже строжайшим наказанием всякое распутство, они [мосхи], тем не менее, до того дошли в необузданном увлечении этим грехом, что не разбирают, принося жертвы Венере, ни пола, ни способов. Погруженные в глубочайшее невежество, они, по правде сказать, не в состоянии понять тяжести этого преступления и полагают, что исполняют всё, что требует праведность христианина, если снимут с шеи крест или закроют изображения святых, прежде чем приступят к совокуплению с блудницею или мальчиком, ее заменяющим».

А вот как неожиданно современно:
«Женщины питают особенное расположение и страсть к иностранцам, несмотря на то что их родственники и мужья крайне тщательно оберегают их от всякого общения с ними и даже лицезрения».

Это писал Якоб Рейтенфельс около 1676 г. в книге «Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме III о Московии», кн. 3, гл. 11.

О терпимости к содомии в России тех лет (даже большей, чем в мусульманских странах, где мальчиков имели все кто ни попадя) писал и Юрий Крижанич (цит. по «Истории России с древнейших времен» С.М. Соловьева, т. 13, гл. 1):
«Ни у немцев, ни у остальных славян, нигде на свете, кроме одной русской державы, не видно такого гнусного пьянства: по улицам в грязи валяются мужчины и женщины, миряне и духовные, и многие от пьянства умирают. У турок нам должно учиться трезвости, стыдливости и правосудию. Эти неверные не менее нас грешат противуестественным грехом; но они соблюдают стыдливость: никто у них не промолвится об этом грехе, не станет им хвастаться, ни упрекать другого. Если кто проговорится, то не останется без наказания, а у западных народов сожигают таких преступников. В России же этот гнусный грех считают шуткою. Публично, в шутливых раз говорах, один хвастает грехом, иной упрекает другого, третий приглашает к греху, недостает только, чтоб при всем народе совершали преступление. Необходимо в этом государстве употребить какие-нибудь средства, чтоб поднять стыдливость против содомии, общественную трезвость против гнусного пьянства, правосудие против чиновников...»

Более того, за полтора века до этих иноземцев против «содомского греха» выступал Филофей, тот самый псковский монах, который назвал Москву третьим Римом. Выдержки из его «Послания великому князю Василию об исправлении крестного знамения и о содомском блуде»:

О третьей же пишу и плача горцѣ глаголю, яко да искорениши из своего православнаго царствия сий горкий плевелъ...
Писано бо есть: «Преступаяй от своеа жены раздираетъ плоть свою, а творяй содомъская, убиваетъ плодъ своего чрева». Богь сотворилъ человека и сѣмя в нем на чадородие, мы ж сами свои сѣмена даемъ во убийство и въ жрътву диаволу. Да сия мерзость умножися не токмо в миръскых, но и в прочих, о нихже помолчю, чтый ж да разумѣетъ".

Перевод на современный русский:

"О третьей же заповеди пишу и с плачем горько говорю, чтобы искоренил ты в своем православном царстве сей горький плевел...
Ибо сказано: "Изменяющий жене разрывает плоть свою, но творящий содомский блуд убивает плод своего чрева". Бог сотворил человека и семя в нем для рождения детей, а мы сами свое семя убиваем и отдаем в жертву дьяволу. И мерзость такая преумножилась не только среди мирян, но и средь прочих, о коих я умолчу, но читающий да разумеет".


Ну это про "русских" современных. Наши особо буйные русины (современные украинцы) собиравшиеся на Запорожье порядочностью отличались еще меньше. Бух и жопотрах цвели пышным цветом.
Второе, конечьно, у соседних крымских татар цвело еще пышнее... но то уже не русь.