В мае 2014 года президентом Украины был избран Петр Порошенко. Избрание Порошенко изначально было компромиссом между олигархами, зарождающимся гражданским обществом и широкими патерналистскими массами населения. Пусть и политик старого поколения, но активно поддержавший Евромайдан, пусть крупный бизнесмен, но с хорошей репутацией – все достоинства Порошенко многократно умножались, а недостатки тщательно скрывались под гримом патриотизма и громом канонад на Донбассе.
Было и еще одно обстоятельство, заставляющее поддержать Порошенко. Винницкий бизнесмен активно позиционировался, как «президент переходного периода», пятилетний мост между старым, полуразложившимся трупом УССР и новой, свободной Украиной. Что ж, период правления Порошенко можно действительно назвать переходным – от надежд и страхов 2014 года к апатии среди большей части общества в конце 2018 г.
И вина президента даже не в том, что Украина не справилась с коррупцией. В конце концов, Южная Корея ее тоже не может побороть до сих пор. И даже не в том, что не проведены необходимые реформы, а нынешний экономический рост не позволит нам догнать Польшу за 100 лет. И не такая уж беда в том, что миллионы украинцев выехали на заработки заграницу в поисках лучшей жизни. Это все издержки, с которыми можно было бы смириться.
Вина президента в том, что он не обозначил цель, которая позволила бы консолидировать общество. Отсутствие единой цели, возведенной в ранг последовательной государственной политики, убило мечту 2014 года. Война против России, давайте говорить честно, так и не стала всенародной. Да, в ней участвуют сотни тысяч украинских воинов и волонтеров. Но миллионы сидящих у телевизора воспринимают ее, как нечто далекое и чужое. Почему так происходит? Потому что с первого дня украинская власть приняла навязываемые Россией правила гибридности: тут воюем, а тут торгуем, тут Медведчук – кум Путина, а тут – спецпредставитель Президента Украины. В таких условиях дезориентированное общество не понимает, где свои, а где чужие, предпочитая абстрагироваться от конфликта. Поэтому и последнее решение о введении военного положения было воспринято обществом с мрачным юмором.
Какие еще точки объединения народа предложила власть? В первые годы правления Порошенко, такой точкой могли бы стать реформы. Но реформы нельзя делать наполовину. Иначе половина населения будет ненавидеть за то, что реформы не завершены, а вторая половина – что они вообще начались.
И здесь президент Порошенко попал в ловушку Александра Второго. Тот тоже сначала пытался проводить реформы, отменил крепостное право, приглашал зарубежных специалистов, но быстро понял, что углубление реформ сотрясает сами основы царского авторитаризма. К такому российский самодержец был не готов, поэтому быстро свернул начавшиеся было изменения. Однако пробужденное общество отказалось принимать возвращение во времена «николаевской реакции». Закончилось все для Александра довольно безрадостно – народовольцы превратили жизнь императора в сущий ад, постоянно устраивая на него покушения, последнее из которых и оборвало жизнь самодержца. Отрадно, что сейчас недовольство курсом президента можно высказать путем голосования на выборах.
Переходной период подходит к концу. Короткое окно возможностей для осуществления быстрых изменений закрывается. Новый президент, кто бы им ни стал, получит куда меньше кредитов от общества (да и от МВФ тоже) и куда более сильное противодействие внутри власти. Грустно, но следует констатировать факт – несмотря на отдельные победы и достижения, нам пока не удалось совершить качественный рывок в развитии государства и общества. Путь из третьего мира в первый придется начинать едва ли не заново.
